В распоряжении Радио Свобода оказалась запись видеоконференции в Zoom для московских учителей истории – методичка, как им проводить «уроки пропаганды» относительно российско-украинской войны. Конференция прошла 1 марта, на следующий день после другой конференции для учителей, на которой выступала представитель МИД РФ Мария Захарова, говорившая об этом же. РС изучило запись и обсудило ее с одним из слушателей, учителем истории в школе в спальном районе Москвы.
Конференцию 1 марта вела Наталия Киселёва, заместитель руководителя Департамента образования и науки города Москвы. Сам руководитель Департамента Александр Молотков сидел рядом и выступил с духоподъемной речью лишь в конце. Презентацию вел Антон Кошелев, методист Института содержания, методов и технологий образования. Она была основана на исторической теории, озвученной Владимиром Путиным в обращении по поводу признания самопровозглашенных Донецкой и Луганской республик: Украины не существовало до 1917 года, «оранжевая революция» 2004 года и «антиконституционный переворот» 2014-го произошли при поддержке Запада, «специальная военная операция с целью защиты Донбасса» началась после заявлений Владимира Зеленского о возможном отказе Украины от безъядерного статуса (о Будапештском меморандуме документ умалчивает).
Согласно презентации, Россия не начинала войну, а вмешалась в идущий восемь лет конфликт, у России для этого есть все юридические обоснования, которые заключаются в подписанных с ЛНР и ДНР договорах, «американцы и европейцы дали украинцам несбыточные мечты и надежды, на вступление в Евросоюз и НАТО, сея раздор между нашими народами» (пунктуация оригинала).
После презентации методиста выступили трое учителей, видимо, наиболее сервильных: учителя истории из московской школы №1995 Евгений Кимерис и Мария Ёлкина, а также учитель истории из школы №630 Алексей Николаев. Все они благодарили Департамент за удобную презентацию, в которой были заранее продуманы возможные вопросы учеников – так что самим думать не пришлось. Алексей Николаев, впрочем, сказал, что на проведенном им уроке были и «острые» вопросы: например, как учитель относится к тому, что украинские вооруженные силы размещают военную технику при детских садах, прикрываясь детьми как живым щитом. Мария Ёлкина рассказала о своем опыте взгляда на происходящие события через личную историю: ее сыну только что исполнилось 18, он стал военнообязанным. Из выступления Ёлкиной, впрочем, не было ясно, готова ли она отправить своего сына и учеников «умереть за Донбасс».
На условиях анонимности РС поговорило с учителем истории в одной из московских школ, который рассказал нам, что если до войны и этих уроков многие московские учителя были «вне политики» и вообще выполняли директиву властей не говорить о политике в школе, теперь многие начали задаваться вопросом, что вообще происходит в стране.
Слайды презентации для информирования школьников о "специальной операции"
– Когда началась операция, в Москве были каникулы. Мы вышли на работу в понедельник [28 февраля], вызывают учителей истории, говорят, что форс-мажор и нужно срочно ехать на какое-то совещание. Куда и почему, не говорят, хотя все все прекрасно понимают. В Москве есть межрайонные советы директоров, вот, мы собрались в кабинетах и смотрели трансляцию с Захаровой, про которую потом написали. 1 марта просто прислали ссылку на эту конференцию Департамента образования, а 4 марта всех учителей согнали в актовые залы – не только учителей истории, а и математиков, физиков, которым это вообще не нужно, и там снова выступала Захарова, и еще Маргарита Симоньян.
Симоньян больше говорила о том, как детей учить отличать фейки от правдивой информации. В целом все сводилось к тому, что идет информационная война и надо смотреть «РИА Новости», а Instagram блокируют, потому что там много фейков. Еще она говорила, что Россия остается оплотом адекватности, умеренного консерватизма, а в Европе уже даже девочек девочками, а мальчиков мальчиками называть нельзя. Вопросов от учителей было много, но неудобных не было. Один только человек спросил, что она скажет по поводу того, что наши войска убивают мирных жителей. Она ответила, что в Донбассе все 8 лет убивали мирных жителей, а сегодня идет только обстрел военных объектов. Про роддом в Мариуполе тоже вспомнила, сказала, что там укрывались бойцы «Азова», а все, что мы видели, – это заказанная картинка.
– Как вообще учителя ко всему этому отнеслись?
Нам только месяц назад говорили: никогда не тратьте учебное время на геополитику
– Было много негатива. Первый негатив со стороны учителей – зачем нам это все надо? Кажется, что если бы не заставляли проводить эти уроки, было бы проще пережить и детям, и родителям. Нам только месяц назад говорили: никогда не тратьте учебное время на геополитику. А тут такое. Потом пошел негатив со стороны родителей: почему политика в школе? Мне многие родители писали и возмущались, на каком основании это все было сказано. Причем это люди, которые никогда не выступали против власти, никогда не ходили на митинги, у них это вызвало откровенную злость. Я объяснил, что мне нужно было это рассказать, но я не проводил урок про сегодняшний день, я говорил про XVII век, как [Богдан] Хмельницкий просился [в Россию], про Советскую Россию говорил, в общем, о том, что детям может пригодиться на экзаменах. Я старался операцию эту не затрагивать, потому что понимал, что это может взывать негатив. Но тут негатив вызывает само упоминание Украины.
– Вы как историк вообще как относитесь к теории Путина по этому поводу?
– Слушайте, ну Украина и Россия – это разные государства, существовавшие в разные периоды. Это наша общая память, понятие России впервые тоже появляется при Петре I. То, что Путин говорил про Ленина, что он создал Украину, отчасти он, конечно, прав, но настолько грубо нельзя говорить. Вообще, тут можно задаться вопросом, на каком основании существует сегодняшнее Российское государство. Насколько легитимным был приход к власти Романовых в XVII веке? Насколько легитимным было создание СССР?
– Вы с детьми об этом обо всем можете говорить?
– Нет, такие вещи мы не говорим, этого и в учебниках нет. Да даже если говорить такое на уроках, дети навряд ли это запомнят, это будет слишком тяжелая информация. Кто поступит на исторические факультеты, они сами это все потом изучат.
– Вас заставляли снимать урок или как-то контролировали вообще?
– У нас школа в спальном районе, нашу школу этот контроль обошел, мы просто выслали отчетность, что мы провели. В центральных школах было больше контроля.
– Как дети отреагировали?
– Девятый класс мой спокойно отреагировал. Половине было вовсе неинтересно, вторая половина не особо поняла, почему у нас по программе XIX век, а тут вдруг Украина XVII-XX веков.
– Погодите, но они должны же понимать, что война идет совсем рядом?
– Да нет, они даже не понимают, что идет где-то война.
– Ну как не понимают, Инстаграм же вот запретили, их же это напрямую касается.
– Инстаграм пропал, появился VPN. Их больше беспокоит не война, а что говорят родители. А родители говорят про повышение цен: то на технику, то на продукты и моющие средства.
– А если вас спрашивают, как вы к этому относитесь?
– Я отвечаю: слушайте президента Путина, свое мнение я не озвучиваю.
– Учителя поддерживают войну?
Все видят, что сбережения обесцениваются, цены растут, кто планировал отпуск за границей, больше не сможет его себе позволить, у всех срываются какие-то планы. Рано или поздно власти придется ответить, что же происходит
– Много учителей задаются вопросом – какая цель этой войны? Денацификация, демилитаризация – это не повод к войне, нет казуса белли. Многие смотрят на фото Грозного после войны и на Донецк – это разные вещи. У меня вот один коллега 24-го числа еще поддерживал это все, но потом он видит, что даже по официальным данным все идет не так хорошо. Потом еще факт отправки кадыровцев вызвал много вопросов. При этом все видят, что сбережения обесцениваются, цены растут, кто планировал отпуск за границей, больше не сможет его себе позволить, у всех срываются какие-то планы. Рано или поздно власти придется ответить, что же происходит. Даже те, кто всегда поддерживали власть, начинают задаваться этими вопросами.
– Вам вообще не противно работать после всего этого в школе? Уехать не хотите?
– Были разные мысли, от Грузии до Сербии. Но пока тут останемся. У меня жена тоже преподаватель, куда мы с ней поедем, на что мы будем жить?
